Благодарю; Вас Маэстро ! Это изумительно - от первого и до последнего звука! Слушая Вас ;находишься в завораживающем-магическом состоянии и хочется слушать Вас бесконечно!❤❤❤
Весной 1842 года, уже будучи пианистом с мировой известностью, в Петербурге дает концерты Ференц Лист. Среди прочих произведений в его репертуаре - "Лунная" соната Бетховена. Листовская трактовка этой сонаты оказывала такое сильное воздействие на слушателей, что многие не могли удержать слёз. Так, например, юный Владимир Васильевич Стасов, присутствовавший на одном из концертов великого пианиста, впоследствии писал: «Когда я услыхал это страстное, глубоко патетическое бетховенское создание "Sonata quasi fantasia" в неподражаемом исполнении Листа, я уже больше не в состоянии был владеть собой и разревелся истерично, сидя у себя на хорах в этой Энгельгартовой зале, погруженной в глубокое молчание». Стасов увидел в сонате настоящую драму: «Мне показалось, что в этой сонате есть целый ряд сцен, трагическая драма: в первой части - мечтательно кроткая любовь и состояние духа, по временам наполненное мрачными предчувствиями; дальше, во второй части., изображено состояние духа более покойное, даже игривое - надежда возрождается; наконец, в третьей части бушует отчаяние, ревность и все кончается ударом кинжала и смертью». Сохранилось воспоминание другого замечательного русского музыканта, Александра Ивановича Зилоти о, вероятно, последнем исполнении Листом "Лунной" сонаты в 1886 году. Зилоти в то время был учеником Листа. "Антон Рубинштейн давал своё Историческое утро в Лейпцигском Гевандхаузе. Я поехал послушать по совету Листа, который приказал мне после концерта вернуться в Веймар и всё ему рассказать. Это было утро бетховенских сонат - Рубинштейн был в особенном ударе - все сонаты были сыграны одна лучше другой. Особенно меня поразило исполнение Лунной сонаты - я прямо ошалел от такого исполнения! Через два часа я уже был у Листа. Едва поздоровавшись, я под впечатлением этой небывалой игры, сразу же рассказал Листу, что исполнение было удивительным, что подобного исполнения Лунной я не слыхал! Я говорил это с юношеским азартом и воодушевлением, и вдруг мне показалось, что Листа как будто передёрнуло. Я вдруг вспомнил, что говорю это человеку, который считался специалистом по исполнению именно этой сонаты! Лист на моё восторженное сообщение сказал спокойно: "Это хорошо, это приятно". Я почувствовал какую-то неловкость... Лист отошёл от меня и начал смотреть, что ученики принесли играть. Увидев ноты Лунной, Лист сказал: " Эту вещь мне нельзя приносить; я не позволяю играть её потому, что это был мой "конёк" в молодости; но так как "мы" сегодня в духе, то я вам её сам сыграю" Сказав это, он посмотрел в мою сторону и, как мне показалось, остановил свой пристальный взгляд на мне, точно желая сказать: "Ну, слушай теперь" Он начал играть - я насторожился... Рубинштейн играл на чудном Бехштейне в великолепном зале - Лист играл в маленькой комнате, пол которой покрыт коврами и в этом маленьком помещении находилось 35-40 человек, рояль был разбитый, неровный и расстроенный. Когда он сыграл одни только вступительные триоли, я почувствовал, что будто меня в этой комнате уже нет, а когда через 4 такта началось СОЛЬ-ДИЕЗ в правой руке, то я совсем ничего больше не понимал... Этот СОЛЬ-ДИЕЗ он, собственно, не выделял, но это был какой-то неведомый мне звук, который я теперь, через 27 лет ещё ясно слышу... Он сыграл всю Первую часть, потом Вторую, Третью только начал и сказал, что слишком стар - не хватает физических сил, чтобы сыграть её! Когда он кончил играть, я понял мнение Антона Рубинштейна, что он - солдат, а Лист - генерал-фельдмаршал! После ТАКОГО ИСПОЛНЕНИЯ Я ЗАБЫЛ, ЧТО СЛЫШАЛ 2 ЧАСА НАЗАД А.РУБИНШТЕЙНА! РУБИНШТЕЙН, ПОСЛЕ ЛИСТОВСКОЙ ИГРЫ, НЕ СУЩЕСТВОВАЛ КАК ПИАНИСТ! Зная моё мнение об А Рубинштейне, мои читатели получат хоть маленькое представление о том, что же представлял из себя Лист как пианист! Я бы сказал, что отношение между Листом и Рубинштейном такое же, как между Рубинштейном и всеми нами... Кончив играть, Лист встал и подошёл ко мне. У меня были слёзы на глазах, я был вне себя и мог только сказать: "Meister, я ничего не понимаю, я ничего подобного никогда не слыхал!" Он добродушно улыбнулся и сказал: " Да-да, мы всё-таки играть ещё умеем" Эту сонату я никогда не играл публично - мало того, я её не слыхал больше и, если бывал в концертах, где её исполняли, я уходил из зала - мне казалось, что её слушать мне будет не только мучительно, но это будет какое-то оскорбление того впечатления, которое у меня осталось..."
@arkdv2 ай бұрын
Да, знаменитая история. Полагаю, однако, с Листом у нас был бы немного другой разговор.
@borisaxelrod74112 ай бұрын
@@arkdv Всегда фантазирую, гадаю, как же он ее играл... В 14 лет Бетховен поцеловал его после исполнения этой сонаты