Финкель нахмурился, задержал дыхание и стал рассматривать больной зуб. - Больно? - спросил он, ковыряя в зубе какой-то железкой. - Больно… - солгала Ванда. - «Напомнить ему, - думала она, - так он наверное бы узнал… Но… горничная! Зачем она тут стоит?» Финкель вдруг засопел, как паровоз, прямо ей в рот и сказал: - Я не советую вам плюмбуровать его… Из етова зуба вам никакого пользы, всё равно. Поковыряв еще немножко в зубе и опачкав губы и десны Ванды табачными пальцами, он опять задержал дыхание и полез ей в рот с чем-то холодным… Ванда вдруг почувствовала страшную боль, вскрикнула и схватила за руку Финкеля. - Ничего, ничего… - бормотал он. - Вы не пугайтесь… Из этим зубом вам всё равно мало толку. Надо быть храброй. И табачные, окровавленные пальцы поднесли к ее глазам вырванный зуб, а горничная подошла и подставила к ее рту чашку.