Лекция «Артур Лурье: диалог с эпохой и вечностью» | Олеся Бобрик

Цикл лекций « Great Jewish music»
Имя Артура Сергеевича Лурье (1892-1966) русского композитора и музыкального писателя, как правило, возникает «в примечаниях» к биографиям современников, с которыми его связывали сотрудничество и дружба, - Анны Ахматовой, Михаила Кузмина, Александра Блока, Велимира Хлебникова, Владимира Маяковского, Анатолия Луначарского, Игоря Стравинского, Сергея Кусевицкого, Эдгара Вареза и других. Лурье-литератора высоко ценили Стравинский и Кусевицкий, он получал от них заказы на статьи и книги. Сам Лурье ощущал себя композитором, вписывая именно это слово в графу «профессия» в документах. К сожалению, в этой ипостаси он не был оценен при жизни по достоинству.
Немногие из его больших произведений, среди которых опера-балет «Пир во время чумы» (1931) и опера «Арап Петра Великого» (1961), две симфонии, «Concerto da camera» исполнялись при жизни, но после смерти его имя было забыто на десятилетия. Причиной тому стала трагическая судьба композитора-эмигранта, жизненный путь которого оказался поделен между четырьмя городами: рубеж веков - Одесса, с 1909 Петербург, с середины 1920-х годов Париж и с 1941 года Нью-Йорк.
Лектор - Олеся Бобрик, кандидат искусствоведения, с 2007 г. старший научный сотрудник, с 2008 г. работает в Государственном институте искусствознания с 2004 г. на Секторе истории музыки. Сфера научных интересов - русская музыкальная эмиграция, история нотоиздательского дела, музыкальные архивы, вокальное искусство, творчество Болеслава Яворского и Артура Лурье. Преподаватель кафедры теории музыки Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского, с 2003 г., и Академического музыкального колледжа при ней, с 2001 г., сотрудник Архива нотной библиотеки ГАБТ России, с 2007 г.
Курс подготовлен Исследовательским центром Еврейского музея, созданным семьей Блаватник.

[@iseeunowintube]

Утверждение о том, что Луначарский собирался эмигрировать ничем не подтверждено. Он реально был тяжело болен (сердце сдавало) и мечтал только отдохнуть и подлечиться. В таком состоянии когда ему врачи уже на месяцы прописывали полупостельный режим уже было не до эмиграции, даже если вообразить, что он о ней думал. И уж тем более общение с Лурье от которого все шарахались именно из-за его службы у Луначарского не могло вдохновить на эмиграцию. Даже жена Луначарского после его смерти не задумываясь вернулась в СССР.