Мастер - Василий Шукшин - читает Павел Беседин

Жил-был в селе Чебровка Семка Рысь, забулдыга, но непревзойденный
столяр. Длинный, худой, носатый -- совсем не богатырь на вид. Но вот Семка
снимает рубаху, остается в одной майке, выгоревшей на солнце... И тогда-то,
когда он, поигрывая топориком, весело лается с бригадиром, тогда-то видна
вся устрашающая сила и мощь Семки. Она -- в руках... Руки у Семки не
комкастые, не бугристые, они ровные от плеча до кисти, толстые, словно
литые. Красивые руки. Топорик в них -- игрушечный. Кажется, не знать таким
рукам усталости, и Семка так, для куража, орет:
-- Что мы тебе, машины? Тогда иди заведи меня -- я заглох. Но подходи
осторожней -- лягаюсь!
Семка не злой человек. Но ему, как он говорит, "остолбенело все на
свете", и он транжирит свои "лошадиные силы" на что угодно: поорать,
позубоскалить, нашкодить где-нибудь, -- милое дело. Временами он крепко
пьет. Правда, полтора года в рот не брал, потом заскучал и снова стал
поддавать.
-- Зачем же, Семка? -- спрашивали.
-- Затем, что так -- хоть какой-то смысл есть, Я вот нарежусь, так? И
неделю хожу -- вроде виноватый перед вами. Меня не тянет как-нибудь насолить
вам, я тогда лучше про вас про всех думаю. Думаю, что вы лучше меня. А вот
не пил полтора года, так насмотрелся на вас... Тьфу! И потом: я же не
валяюсь каждый день под бочкой.
Пьяным он безобразен не бывал, не оскорблял жену -- просто не замечал
ее.
-- Погоди, Семка, на запой наладишься, -- стращали его. -- Они все так,
запойники-то: месяц не пьют, два, три, а потом все до нитки с себя спускают.
Дождешься.
Производится запись авторских работ. Пишите свои заявки в комментариях к