The last shard | 7 дней лета OST | Бесконечное лето

The last shard | 7 дней лета OST | Бесконечное лето | Everlasting summer

Рет қаралды 2,757

Күн бұрын

Пікірлер: 20

@EndlessSunset1 3 ай бұрын

Каково это - осознавать, что ты другой? Этот вопрос я слышал за всю свою жизнь даже чаще, чем вопрос о том, как меня зовут. С каждым годом становилось самую малость, но попроще. За последние полгода я и вовсе начал забывать, что такое косые взгляды и недоумение в глазах окружающих. Да вот только на душе отчего-то всё сильнее скребли кошки. Этому выражению научила меня тё… моя воспитательница Мику, когда я проходил реабилитацию в ЦСР. Лишь много лет спустя я узнал, отчего же они скребли на душе у неё. Разумеется, я прекрасно знал о том, кто я такой. Но придавал ли я этому значение? Пожалуй, нет. Потому что я даже не знал слова “травля” до переезда к бабушке. Нужно ли говорить о том, как быстро я нашёл в её комоде фотографии с мальчиком, как две капли воды похожим на меня? Наверное, именно в тот момент я и начал понимать, что на самом деле означает термин “стёртый”, которым родители и врачи объясняли все мои особенности. “Стёртый” - это не про меня. Я - всего лишь неизбежное последствие. По-настоящему же стёрт был мальчик с фотографий из бабушкиного комода. Семён Персунов, 1972 года рождения. Мальчик, у которого было настоящее детство, с настоящим взрослением и ежегодными отметками роста на дверном косяке. Бабушка отвечала на вопросы о нём неохотно. Родители написали скудное письмо, пообещав рассказать мне о нём позже, когда я вернусь к ним на Кубу. И я просто продолжил жить так же, как и все восемь лет до этого. Но после этого я стал то и дело замечать странности в поведении своей семьи. Их странное обрывание диалогов, когда они заходили о прошлом. Их вечно тяжёлые, печальные глаза. Мамины слёзы в начале мая, которые она украдкой прятала в платок. Траурная атмосфера, которая ощущалась в воздухе под конец каждого моего дня рождения. Всё это копилось во мне, но я никогда не позволял себе окунуться с головой в свои чувства. Боялся, что стоит мне заглянуть в бездну - и бездна посмотрит на меня в ответ. Но тяжесть на душе давала о себе знать всё отчётливее. Уже не получалось закрывать глаза и делать вид, что никакой бездны не существует. И однажды, когда бессонница от тревожных мыслей неявного происхождения в очередной раз измучила меня, я написал Молнии - единственному человеку вне моей семьи, который знал Семёна. Так я и начал по крупицам собирать его историю. - Знаешь, а я ведь часто завидовал тебе. У тебя были классные друзья. И они до сих пор тебя вспоминают. Они рассказали о тебе много хорошего. И плохого тоже, но не в самом плохом смысле, не подумай! Молния, например, до сих пор припоминает, как ты пытался помешать ей испортить скамейку. Говорит, что это глупость несусветная, но ведь помнит же. Ульяна рассказала, что ты сильно изменился за ваше с ней знакомство. Она, пожалуй, даже гордится тем, каким человеком ты сумел стать к вашей последней встрече. Не поверишь, даже твоя вожатая до сих пор хранит все твои фотографии с разных смен. Не знаю, порядочным ли ты был пионером, но уж точно довольно примечательным - к ней же каждое лето приезжает столько детей! А сам лагерь, в который ты ездил… Да это же лучшее место на Земле! Я бы многое отдал за то, чтобы провести там хотя бы одну смену. Но почему-то мне кажется, что это было бы нечестно. Как будто я попытаюсь присвоить нечто, принадлежащее лишь тебе. Но ты ведь вряд ли бы так думал, Семён? На памятнике не было фотографии, и оттого было столь неуютно видеть в отражении на мраморе самого себя. А ещё неуютнее - осознавать, что это лицо и должно было быть выгравировано на могильной плите. С этим самым пионерским галстуком, никогда не принадлежавшим мне. И что там, под двумя метрами земли, закопан пустой гроб, ведь то, что должно лежать в нём, по нелепой случайности донашиваешь ты. - Я прочитал твоё письмо. Ульяна хранила его все эти годы, так что ты совершенно не зря полагался на неё. У неё уже, кстати, есть дети. Судя по игрушкам в её квартире - мальчишки. Я сглотнул. Было странно осознавать, что те, кто должен быть ему ровесниками, вдвое старше меня. - А у Молнии всё ещё нет, зато есть целая своя радиостанция. Она очень крутая, тебе бы она наверняка понравилась! Не Молния, радиостанция. Хотя и она, возможно, тоже… А вдруг он любил кого-то из них? Вдруг ему было бы больно, узнай он, что они продолжают жить счастливо и без него? - И вожатая твоя теперь директор лагеря. Наверное, он значил для неё не меньше, чем для тебя. А помнишь Мику, которая вела у тебя музыкальный кружок в последнюю смену? Она помогала мне адаптироваться, когда ты стёрся. Можно сказать, что она меня вырастила. И я до сих пор не представляю, как она сумела это вынести. - Наверное, ей было тяжело видеть тебя таким, каким был тогда я. Точнее, перестать видеть во мне тебя. В руках я нервно теребил его письмо. Прощальную весточку, что прождала до востребования целых шестнадцать лет. - Я - это не ты, и тебе не нужно тащить за собой груз моего прошлого всю свою жизнь. Я понятия не имею, какой ты, но почти наверняка могу сказать, что мы разные. Живи и не думай обо мне. Я дал тебе эту жизнь не для того, чтобы ты ломал голову над тем, как хотел прожить свою я. У меня был лишь один шанс спастись, и грешно бы было им не воспользоваться. Так что всё, о чём я когда-либо мечтал, у меня уже имеется сполна. А тебе же я желаю понять, чего на самом деле хочешь ты сам. Пожалуй, ты прав. Мы и впрямь совершенно разные. Я сунул письмо в карман и выпрямился. - А теперь мне пора. Скоро стемнеет, а папа не любит ездить по местным трассам в ночное время. Ну, ты и сам это знаешь. Ещё раз спасибо, Семён. Спасибо, что подарил мне эту жизнь.

@assasintv3348 15 күн бұрын

Эх, а ведь "Арсению" осталось испытать ещё один шок - моментную трансформацию из 16-летнего парня в 32-летнего мужика (когда пройдёт 16 лет с момента стирания Мажора)